Но в моих объятьях она всегда была: Лолита / But in my arms she was always: Lolita

Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та.

Вокруг "Лолиты" всегда ошивалось много осуждения. Я брала книгу в руки, надеясь понять, что хотел сказать В. Набоков. Сердце романа открылось мне в конце фильма. 

Совершивший преступление Гумберт подписал себе приговор с самых первых строк. Его признание, изложение не просто исповедь. Отдавая свой дневник на растерзание публике, он лишь пытался рассказать историю Лолиты. 

Запятнанная судьба Долорес напоминает птенца, выпавшего из гнезда. Мы читаем о планах Гумберта по совращению малолетней Ло, ненавидим его, но не видим от этого боль, скрывающуюся в душе уничтоженной и растерзанной девочки. Не видим ее отчаяния, не чувствуем одиночества и бессилия, ее нарастающую ненависть к этому миру. 

Преступники уничтожили всю ее жизнь: прошлое, настоящее и будущее. Они вырвали бутон с корнем, истоптали его могилу, изувечили его память. Как история птенца: выпавшего из гнезда никогда не удается спасти. 

***

Lolita, light of my life, fire of my loins. My sin, my soul.

There always were a lot of judgement around "Lolita". I started reading this book trying to understand, what V. Nabokov wanted to say. The novel's heart opened to me at the end of the movie. 

Humbert, that committed a crime, signed his own death warrant from the very beginning. His narration is not just a confession. Giving his diary at the mercy of the public he wanted to tell Lolita's story. 

Dolores's stained fate is alike nestling's fate that fell out the nest. We read about Humbert's plans on how to seduce little Lolita, we hate him for that. But we also forget to wonder how this poor little girl felt. We don't see the pain, that is hidden in her abandoned, torn and destroyed soul. We can't see her despair, we can't feel her loneliness and weakness, her hatred to this world.

Those criminals destroyed her whole life: past, present and future. They pulled out a flower without leaving any root, they trampled its grave, mutilated its memory. It's just like the story with the nestling: once he fell down no one can save him.

xoxo

Au revoir, Kristina.